Позавчера у нас дул сильный северный ветер и было очень прохладно. Вчера дул сильный южный ветер и было жарко. Сегодня опять дует сильный северный ветер и снова прохладно... -- и это на огромной, плоской равнине...
Специально приложил усилия, чтобы сделать расшифровку разъяснений, почему и каким образом у людей формируется сейчас "климатический скептицизм" -- отрицание факта глобальных климатических изменений, связанных, в том числе, с деятельностью современного цивилизованного человечества
Рекомендую посмотреть, послушать, прочесть...
Мне кажется, это будет очень полезно
Некоторые места намеренно выделил жирным шрифтом
Михаил Маяцкий, профессор философии Фрибургского университете – 20 июля 2015 года
«Среди глобальных проблем современности, как вы знаете, есть такая, как глобальное потепление планеты. Процесс, который изучается. Но изучать его очень сложно. Поскольку у него очень много разных параметров. И есть некое социальное сопротивление этому факту. Сопротивление научному консенсусу о том, что глобальное потепление имеет место.
Это сопротивление получило название «климатический скептицизм», который сам по себе стал и становится предметом исследования. Что с ним делать? Как его объяснить и как с ним бороться?
Почему тема климатического скептицизма важна? Почему ученые не могут плюнуть на общественное мнение, которое не согласно с данными науки, и заниматься себе спокойно исследованием?
Сегодня ситуация знания меняется. Меняется она всегда, но сегодня она изменилась еще и в том отношении, что фундаментальная наука оказывается под угрозой, поскольку сами механизмы финансирования становятся всё более проблематичными, роль государства падает, роль внегосударственных институтов растет. Сеть и сетевое распространение знаний тоже стало важным фактором.
Одним словом, структура, что касается, например, климата, такова, что есть наука, которая занимается производством знания. Она чрезвычайно разветвленная и часто плохо коммуницирующая между собой.
Есть консультативные международные структуры, которые занимаются координацией исследования, и в которых представлены как люди науки, так и люди, скажем, из министерств экологии или охраны окружающей среды. Далее – есть образовательные разные институции: кафедры, факультеты, журналы популярные. И есть общественное мнение, которое в виде реплик, писем, блогов существует. И которое оказывает обратное воздействие, в том числе, на финансирование науки.
В этом смысле происходящее в этом «четвертом этаже», в этом «четвертом отсеке» - общественном мнении – также важно для самого производства климатического или экологического знания.
И здесь оказывается, что сам феномен климатического скептицизма оказывается фактором, не учитывать который абсолютно невозможно. Ученые не могут абстрагироваться от людей, которые придерживаются той или иной разновидности климатического скепсиса, этих разновидностей немало, и они не могут сказать: ну, хорошо, вы думаете, что Солнце крутится вокруг Земли, это – ваше дело.
Каковы причины климатического скептицизма. Они разнообразны. Одной из таких причин может быть назван когнитивный диссонанс, а именно разрыв между тем, что человек знает, и тем, что он может сделать. Т.е. тот факт, что наша цивилизация развивается так, что приносит вероятный ущерб цивилизации завтрашней, является настолько мешающим нашему комфорту фактором, что сознание мобилизует свои ресурсы на то, чтобы это отрицать для того, чтобы нормально функционировать.
Сама презентация знания организуется всё больше по логике медийной. А не по логике когнитивной. Ну, тут вообще можно говорить о переструктурации индивидуального знания. В досетевую эпоху, например, человек имел одну конфигурацию знания, представлял себе, что является основным стволом какой-то науки, что является ответвлением.
Сегодняшние поисковые системы разрушают такие представления. Но у людей определенного возраста они не могут быть так легко разрушены. Но у молодежи уже нет представления о стволе и так далее. Их представление о науке задано их рутиной поисковой. Они могут искать уже, забираться к дальним веточкам знания совсем НЕ обязательно по стволу. Поисковые системы обеспечивают им доступ с любой точки, с любого слова и т.д.
Но и с другой стороны само представление о знании задается медийной логикой. Например, журналисты, телевизионщики знают о том, что тема, которая снискала слишком большой консенсус общественный, перестает людей интересовать. Поэтому создается искусственная конфликтность в мнениях, чтобы подогреть интерес публики.
Сходный случай описан, например, в табачной индустрии, когда ученые стали обращаться к медиа с тем, чтобы те сообщили о несомненном вреде табака для здоровья, в медиа стали им отказывать или соглашаться только при условии, если они приведут оппонента. Их мало интересовало, что оппонентов нет, и что их крайне ничтожное меньшинство. Они нужны по медийной логике.
И в этом смысле сама структура общественного знания о климате строится именно таким образом, что на любое достигнутое знание – ему должно быть противопоставлено антизнание.
К тому же сегодня сам статус экспертного мнения также подвергся переструктурации. Кто является экспертом. Само понятие экспертизы во многом себя дезавуировало, во многом себя разоблачило. Создаются много псевдонаучных институций, куда попадают либо диссиденты, скажем, общего научного мейстрима, либо люди из смежных областей. С создаются государственные или парагосударственные, или межгосударственные, или внегосударственные научные учреждения, опять же, аналогия с табачной индустрией, которая создала специальный научный совет табачной индустрии, здесь напрашивается.
При том, что знание стало сегодня гораздо доступнее, чем, скажем, век назад, ученые жалуются на то, что школьники всё меньше понимают, всё меньше знают, и всё меньше понимают функционирование мира, но и функционирование самой науки.
В частности, вненаучная среда часто принимает неопределенность, являющуюся как бы признаком научного знания, за некий его крах. Ученые сами не могут договориться – это для обывателя служит аргументом в пользу того, что научное знание не получено.
Сегодняшнее научное знание – оно часто носит вероятностный характер. Если удается в результате серии исследований поднять вероятность правильности теории с 20% до 40% -- это уже является колоссальным научным результатом. Для обывателя – тут нет никакого результата. По-прежнему можно спорить. И эти характеристики научного знания, а именно, что знание постоянно имеет дело с неопределенностью, недостаточно объясняются простому гражданину.
В результате обыватель или потребитель этого вульгаризированного знания путает научную неопределенность с сомнением. С сомнением. Которое, как и в табачной индустрии, является порождением либерально медийной логики, которая побуждает человека не верить науке, будит его критический потенциал, мобилизует его, апеллирует к его картезианству индивидуальному и т.д.
Конечно, общая тенденция в том, что климатический консенсус, а именно представление о том, что:
а) сегодняшнее развитие цивилизации способствует глобальному потеплению,
б) возможно, человеческая реакция адекватная на эти процессы, которая может эти процессы хотя бы затормозить, она пробивает себе дорогу
Но еще очень много остается сделать»
Надеюсь, несмотря на возможные сложности с терминологией, суть сказанного об этом явлении -- вам понятна