В низине ни души. Рухнувшие старые деревья после прошлогоднего шквала, журчание воды, крупные шмели, синее небо с белыми облаками…
Варакушки поют на границах участков. Подальше, в «чаще» обосновалась пара больших взрослых уток. Лягушки стремительно уходят в глубине к другому берегу. В перпендикулярных ручью отводных канавах стоит вода…
Ондатра опять, как несколько лет назад, обосновалась в большой луже (или маленьком озерке), в двух десятках метров от основного озерка, к которому ходит народ на пикники. Причем на этот раз устроила хатку не на дальнем конце этого «озерка», а сбоку, под голым берегом с пучком высокой травы. Как-то это… опасное соседство с двуногими придурками.
Если не двигаться и смотреть на ондатру искоса, через пару минут она перестает тебя замечать и занимается своими делами. Быстро плавает, выбирается на берег, ест зелень, с хрустом выдирает большой пучок их любимого растения с высокими, ярко зелеными острыми листьями и, зажав его в зубах, руля хвостом, пускается вплавь к своей хатке.
Наблюдаю за ней, сняв футболку и впервые в этом году загорая на вечернем солнце. У хатки ондатра бесшумно ныряет и исчезает под водой.
Вдруг слышу совершенно неожиданный всхохатывающий крик. Так кричат обезьяны в тропическом лесу Южной Америки. Обалдело ищу, кто это? В ветвях высокого ясеня замечаю сойку. Ничего себе! Это она. Трещит, поскрипывает, издает певчие трели… Потом начинает чистить перья…
Ухожу, оставляя их всех в покое